Врач по-прежнему делает операции — а следствие идет так долго, что увольняются следователи.

Супруги Юрий и Наталья Белоглазовы уже два года пытаются добиться наказания для врача, допустившей ошибку во время операции.

История 36-летней сибирячки Натальи Белоглазовой стала публичной ещё в 2018 году, когда её муж, сотрудник полиции Юрий Белоглазов, решился рассказать в СМИ о лечении его жены в Новосибирской областной больнице. На операции хирург забыла часть трубки в животе пациентки и отпустила её домой пешком — Белоглазовы признаются, что Наталья могла погибнуть от осложнений. Это случилось ровно два года назад, а СК всё ещё не может довести расследование до конца. Корреспондент НГС узнала, какого наказания для врача хотят муж и жена, почему следствие так долго идёт и что делать пациентам, которые столкнулись с подобной ситуацией. 

Ровно два года назад Наталья Белоглазова проходила лечение в Новосибирской областной больнице — ей удалили камни из желчного пузыря и поставили дренажную трубку, которую нужно было убрать через две недели после первой операции.

На второй операции, 21 февраля 2017 года, врач-хирург Надежда Ворончихина удалила только часть дренажной трубки, а вторая половина трубки провалилась внутрь брюшной полости. По словам пациентки, врач сказала, что «дренаж выйдет вместе со стулом», после этого медик отпустила пациентку домой в тот же день. Но Наталья Белоглазова успела только перейти дорогу и сесть в маршрутку, как почувствовала резкую боль в животе — скорая увезла её обратно в больницу, где сибирячку оперировал уже заведующий отделением.

«То, что она пережила 21-го числа, я врагу бы не пожелал. Когда я приехал из Барнаула <…> и поднялся в отделение хирургии, где увидел её в палате, — честно сказать, я был в шоке», 

— вспоминает в беседе с НГС муж пациентки Юрий Белоглазов.

Он подчеркнул, что если бы та трубка не дала о себе знать в первый же день, последствия могли быть самыми печальными.

«Если бы супруга доехала домой и, получается, вот этих острых болевых [ощущений] не произошло — неизвестно, что могло быть дальше, в какой момент этот приступ бы случился <…> и могло бы быть заражение крови с летальным исходом», — отметил супруг пострадавшей сибирячки.

Юрий — действующий сотрудник полиции — взял на себя задачу добиться наказания для врача, допустившей ошибку во время операции, — а то, что хирург ошиблась, признавали и в самой больнице. Летом 2018 года он решился обратиться в редакцию НГС — и только после публикации материала СК по Кировскому району Новосибирска возбудил уголовное дело «по факту оказания медицинских услуг, не отвечающих требованиям безопасности». Хотя заявление от пациентки следователь принял ещё 30 марта 2017 года.

Первая медицинская экспертиза в процессе расследования случая прошла в Новосибирске и, по словам Юрия Белоглазова, ничего толком не показала. Следующую проводил Центр медицинских экспертиз в Воронеже — и в основном она копировала данные первой экспертизы, заметил полицейский.

«Там единственное: эксперты ответили, что должна была сделать врач — именно та, которая допустила оставление дренажной трубки в брюшной полости. Что она должна была всё это дело зафиксировать, оставить, разумеется, супругу в медицинском учреждении, обследовать и наблюдать, что там дальше происходит с этой трубкой. Больше ничего там они не описали», — признал он.

По словам Юрия Белоглазова, за два года он пытался бороться разными способами — ходил и в прокуратуру и писал жалобу в Генпрокуратуру РФ. Семья обращалась и в Кировский суд с жалобой на бездействие районного следственного отдела (Белоглазовы предоставили копии обращений корреспонденту НГС). Сейчас назначена уже третья медицинская экспертиза, на этот раз в Москве.

«Возбудили уголовное дело, но, кроме экспертизы и очных ставок (одновременный допрос участников. — Прим.ред.), больше ничего не сделали. 

Следователь у нас уже четвёртый по данному материалу, два уволились. Уволился первый следователь, который вёл данную проверку и возбуждал уголовное дело», 

— сокрушается Белоглазов, отмечая, что не понимает, почему проверка СК идёт так долго.

Как рассказала НГС Наталья Белоглазова, после лечения в областной больнице она очень долго восстанавливалась и даже сейчас периодически чувствует боли в животе — в том месте, где была трубка. 

«Тяжести нельзя было [поднимать, в том числе держать] маленького ребенка на руках полгода, он на руки просится, а его нельзя ни поднять, ничего. Очень проблематично шов заживал, долго, остался шрам на весь живот — надо сказать, малопривлекательный, даже вообще не привлекательный», — сообщила пациентка хирурга.

Сибирячка подчеркнула — её возмущает именно то, что врач ни разу не призналась в своей ошибке.

«Она ни разу не зашла, не заглянула ко мне в палату, не узнала про моё состояние — да просто по-человечески», — вспоминает Наталья Белоглазова.

К первой операции и финальной, когда часть трубки удалял уже заведующий хирургическим отделением, у Белоглазовых претензий нет.

«Я с уважением отношусь к врачам и не хотел кого-то оклеветать и сказать, что он плохой. Профессия врача — она такая ответственная, тяжёлая, она ценится. Мы претензии свои высказали по врачу, которая допустила оставление дренажной трубки, что она знала, что она её оставила, и отправила супругу домой. 

Возмущение тем, что она её повторно пыталась отправить домой и до 10 часов, пока дренажную трубку через томографию не определили, — этот факт скрывался», — добавил муж Белоглазовой.

В беседе с НГС они отметили, что не хотят взыскать деньги с врача или больницы или посадить Надежду Ворончихину в тюрьму.

«Я хотел бы, чтобы её освободили от данной деятельности <…> врачом, тем более хирургом. Чтобы она больше не допускала таких случаев, потому что её действия могут привести к смерти пациента», — заключил Юрий Белоглазов.

Как рассказали корреспонденту НГС в пресс-службе следственного управления СК России по Новосибирской области, следственный отдел по Кировскому району продолжает расследование уголовного дела.

«В декабре 2018 года назначена повторная комиссионная судебно-медицинская экспертиза в другом регионе Российской Федерации, производство которой в настоящее время не окончено, расследование продолжается», — коротко прокомментировали в Следственном комитете.

В самой больнице также ограничились довольно формальным ответом на вопросы НГС. Как пояснил и.о. заместителя главврача по лечебной работе Антон Кутепов через пресс-службу учреждения, больница проводила врачебную комиссию.

«Её результаты доведены до коллектива. Следственные органы неоднократно проводили проверки, однако с результатами администрация не ознакомлена», — коротко сообщил замруководителя, 

добавив, что вопрос о выплате компенсации в досудебном порядке больница не рассматривала. Судя по сайту больницы, Надежда Ворончихина всё ещё работает хирургом.

Тем не менее ситуация, в которую попала семья Белоглазовых, не безвыходная. Новосибирский адвокат, эксперт по медицинским делам Юлия Казанцева пояснила НГС, что пациентка также может написать обращения в ТФОМС — если операция проводилась по ОМС, или в страховую компанию, которая оформляла медицинский полис. Полномочия проводить проверки есть и у Росздравнадзора, и у регионального минздрава — туда пациенты, оказавшиеся в подобных ситуациях, тоже могут отправлять свои претензии.

Как признала Юлия Казанцева, экспертизы, которые проводятся во время следственной проверки, действительно «плохо оплачиваются», поэтому пострадавшие так долго ждут результатов.

«Сроки для привлечения к уголовной ответственности по такой категории дел небольшие, то есть в течение 2 лет должны быть найдены и привлечены к уголовной ответственности виновные лица. Но обычно, в силу как раз того, что проходят многочисленные экспертизы и органы предварительного расследования не успевают в эти сроки уложиться, в эти два года, то в связи с тем, что время привлечения к уголовной ответственности истекло, дела закрываются», — описала эксперт замкнутый круг.

Нет универсального рецепта, который бы помог пострадавшим пациентам, — к примеру, немедленное обращение в суд. На судебный процесс ещё надо решиться, поскольку экспертизы во время судов довольно дорогие — от 70 до 200 тысяч рублей, — а оплачивает их в большинстве случаев сам истец, которому ещё нужно заплатить за работу опытному юристу. Поэтому, как советует Юлия Казанцева, следует попробовать сначала решить вопрос с больницей в досудебном порядке, то есть сразу потребовать компенсации за ущерб здоровью.

Источник: news.ngs.ru/articles